A FREGIMO AMISSA

Карточный фокус, о котором я писал на прошлой неделе, исполни́м. На первый взгляд кажется, будто передаваемые карты не содержат достаточного количества информации. На самом деле, 4 карты можно передать в разном порядке 4!=24 способами, а пятая карта может быть одной из 52−4=48. И это действительно так: передать 4 случайные карты, чтобы однозначно указать на пятую, тоже случайную, нельзя.

Однако, можно сделать так, чтобы передаваемые карты содержали больше информации, если помнить о том, что помощник выбирает карты не случайно, а отбирает 4 карты из 5. Упомяну о трех различных ( Collapse )

http://sakharov-today.livejournal.com/1965.html
А. Д. Сахаров. Не знаю, из какой книги:

«По желанию родителей первые пять лет я учился не в школе, а дома, в домашней учебной группе, сначала вместе с Ириной и еще одним мальчиком, звали его Олег Кудрявцев. После 4-х лет Олег и Ирина вышли из группы и поступили в школу, а я еще один год учился дома один. Три года учился дома мой брат Юра. А дочь дяди Вани Катя вообще никогда не училась в школе, а занималась в большой домашней группе (10–12 человек). […] Одним из учащихся Катиной группы был Сережа Михалков, впоследствии детский писатель и секретарь Союза писателей.

Вероятно, первоначальным инициатором домашнего обучения был дядя Ваня; мои родители и тетя Валя пошли по его пути. Это довольно сложное и дорогое, трудное начинание, по-видимому, было вызвано их недоверием к советской школе тех времен (частично справедливым) и желанием дать детям более качественное образование.

Конечно, для этого были свои основания. Действительно, более индивидуализированное обучение дает в принципе возможность двигаться гораздо быстрей, легче и глубже и в большей степени прививает самостоятельность и умение работать, вообще больше способствует (при некоторых условиях) интеллектуальному развитию.

Но в психологическом и социальном плане своим решением родители поставили нас перед трудностями, вероятно не вполне это понимая. У меня, в частности, очень развилась свойственная мне неконтактность, от которой я страдал потом и в школе, и в университете, да и вообще почти всю жизнь».